Что за ветер в степи молдаванской?

  Люся, она же Люсинда, она же Лукерья Матвеевна Брэеску позавчера немного простудилась. Осталась дома и стала болеть. Проспала до одиннадцати, встала, пошла в магазин, за луком. Принеся лук домой, она немного поболела, встала, заправила стиральную машину, поболела, полила цветы, поболела, разморозила холодильник, поболела, прибрала квартиру, поболела, разобрала и уложила свое многочисленное барахло, поболела, поджарила кабачки, вымыла холодильник. Тут и вечер наступил.

    А вчера  с утра пораньше ей уже позвонил ее  строгий супруг Вася, нехорошо выразился и выразил удивление, что Люся еще не на работе. Люся с достоинством ему возразила, что эти его публикации ее не интересуют, встала с одра болезни, натянула брюки, нарядила модную кофту и отправилась на работу. Руки у нее золотые, если Люсинда поклеит обои, никто не обнаружит на поверхности стены ни единого стыка. Ведь она штукатур от бога, сама ищет себе работу, сама ее делает и оплачивает  квартиру, где ее алкаш-Вася неделями смотрит телевизор. Такая вот живет у меня молдаванка-трудоголичка, сильная, красивая, веселая. За что мне такое счастье? 

    Ночевать вчера Люсинда не пришла. И не позвонила. Нет денег на счету мобильника. „Ни грамма“. Она подкинула деньжат своему взрослому сыну Жоре, который собирается съездить отдохнуть в Крым.

     В Москве полно молдаван и молдаванок. Девочки выходят замуж за мальчиков, мальчики  гибнут от наркотиков. Молдаванки вкалывают на стройках,  служат сиделками, санитарками, торгуют овощами и косметикой, копят секонд-хенд. Мужья пьют,  жалуются, что нет работы, мечтают вернуться в Молдавию, где тоже нет работы, но где полно вина. А жены спасают их от  «белочки».

     Вот уже пятый год я с близкого расстояния наблюдаю, как  гибнет целая нация, работящий, веселый, непутевый молдавский народ. К тому же недавно там (в Молдове) выпал град величиной с куриное яйцо, побил посевы, подтопил дома.  Там распущены колхозы, закрыты консервные заводы, запрещен экспорт вина в Россию. Румыны хотят молдаван присоединить, а молдаване хотят в Россию.  Не все, а большинство (бедное). Но богатые раскрали весь бюджет несчастной страны и стремятся в Европу.

24.05.16

   

Кто куда

Как ни странно, та же картинка в Англии, где вчера был плебисцит на предмет выхода из ЕС. Там бедные не захотели оставаться с  Европой, а пожелали вернуться в добрую старую Англию.

   Бедные англичане удивили весь мир, победив богатых на плебисците. На биржах обвалы, русские богатые в трауре. Они прямо так и говорят по всем каналам и интернетам, что пребывают в депрессии в связи с результатами британского выбора. Им-то что? Зато российское большинство (бедное, естественно) злорадствует. Настолько, что сегодня утром мне позвонила соседка Верочка. Она никогда в жизни, ни разу, не звонила мне в такую рань. Я думала, у нее какое-то ЧП, а она ликующим голосом сообщила мне  вот эту самую, сугубо политическую, новость.  Казалось бы, ей-то что? Мне-то что? Нам-то что?  Где эта старая добрая Англия и где наше Kоньково?  А вот поди ж ты, злорадствуем.  Пустячок, а приятно.

  Забавно, что англичанами движет центробежная, а молдаванами центростремительная сила. Поелику Великобритания и Молдова обретаются на разных этапах исторического развития. Вроде бы время одно, но англичане живут в двадцать первом, а молдаване в восемнадцатом веке. Такая вот турбулентность.    

  Можно ли преодолеть стадиальную разницу  санкциями и законами о правах человека?  Богатые, ничтоже сумняшеся, организуют войны  (в Европе, в Корее, во Вьетнаме,  в Ираке,  в Ливии, в Сирии,  на Украине,  далее везде).  А бедные упираются в своем отсталом невежестве. Я не думаю, что если народ назвать отсталым, можно его презирать и бомбить, ссылаясь на права человека.

  Не прошло и четверти века, как Европа разрушила Берлинскую стену, и уже пора строить ее снова.

24.05.16